Звёзды мои крылья обожгли

Ночь, улица, фонарь, Петроний.

Альбом иллюстраций к новой задуманной антиутопии. Будет пополняться.


Посмотреть на Яндекс.Фотках


Посмотреть на Яндекс.Фотках


Посмотреть на Яндекс.Фотках


Посмотреть на Яндекс.Фотках

Ребята!
У меня трещат черновики, из которых сами собой уже выползают замыслы. У меня полный компьютер материалов и фотографий, взятых из Интернета и сделанных собственноручно - чтобы было удобнее описывать. Готовы планы и/или примерные наброски штук двадцати рассказов. И у меня нет времени все это написать.

Оказывается, для написания трех евангельских сюжетов я пользуюсь тем же источником, которым пользовался Булгаков! Н. Маккавейский "Археология истории страданий Господа Иисуса Христа" - кстати, действительно хорошая книга.

Кажется, я разгадала один секрет писательского мастерства. В некоторых произведениях есть фразы, которые стопроцентно и сразу ассоциируются с ними. Говоря об "Анне Карениной", мы сразу вспоминаем о несчастливых и счастливых семьях, о "Мастере и Маргарите" - про жестокого пятого прокуратора Иудеи... И т.д. и т.п. - в силу известности произведения и наших собственных предпочтений. Для меня, например, символом и знаком всего Бунина звучит отрывок: "Нет, нет, милый, - сказала она в ответ на его просьбу ехать дальше вместе, - нет, вы должны остаться до следующего парохода. Если поедем вместе, все будет испорчено". В общем, понятно.
Мне кажется, сила этих намертво врезающихся в память отрывков в том, что автор в процессе обдумывания и написания много-много раз повторял эти куски про себя и вслух, то ли приноравливаясь к ним, то ли выбирая краски, которыми будет написана готовая вещь. И эти краски заложены именно в сотни раз повторяемой фразе. Вроде как заклинания, обретающие силу именно от повторения.

Что-то я не припомню такого лета. Совершенно непонятно, чем заняться. Остается только халтурить и мрачно сочинять белиберду. Правда, сравнительно много читаю. Но ни одной поездки за город, ни одной!
А еще обнаружилась страшная вещь: мне совершенно нечего носить в такую погоду. В прямом смысле слова. Тут уже не об особой красоте речь - я просто не могу понять, как надо сейчас одеваться.

Абсолютно некуда себя приложить, хотя дел полно. Вот и пьеса простаивает, к примеру. Надо научиться как-то справляться с подобными периодами. Ведь знаю, что очень скоро будет намного лучше, причем неожиданно и прекрасно, и сразу во всех областях, что перепады неизбежны, но справляться с этим не умею. Может быть, кто научит?

По следам Сенеки и Расина.
Пишу свою Федру. Надоела каноническая версия внезапной любви Федры к Ипполиту. У меня все будет совсем по-другому: Федра безумно любит Тезея, причем чем дольше, тем сильнее; с Ипполитом крутит, чтобы вызвать ревность Тезея. Еще миф об Ариадне нашла - неортодоксальный вариант. В общем, монументальный замысел.

Это удивительное ощущение... Без какого-либо особенного замысла, без длительного подготовительного этапа, я начала новую вещь, особенно не задумываясь над ней, не делая яркого акцента. А теперь я твердо знаю: это будет лучшее из того, что я пока написала. Нечто вроде нового периода. Меняю язык и стиль - не из романтизма в кубизм, конечно, но сама чувствую нечто принципиально новое. Процесс написания - сплошное удовольствие. Нет, удовольствие - слишком сытое слово, этот процесс - счастье. Счастье оттого, в частности, что я наконец покажу нечто новое - не оттенки любви и не ее отсутствие, а оттенки нелюбви - яркую, невероятную, садомазохистскую,  удивительную палитру.