(no subject)

Сто лет не смотрела "Ромео и Джульетту" с Нуреевым и Фонтейн. Не устрашающе-прекрасный шедевр самого Нуреева (который почему-то чаще попадается в исполнении Мануэля Легри и Моник Лудьер), а старую постановку, Макмиллана, 65 года. Постановку Нуреева в целом я ставлю выше, да и Карлу Фраччи люблю больше, чем Марго. Но...
Прошло сорок пять лет с той съемки, а она волнует как сегодняшняя. Нуреев показывает какое-то совершенно слияние с музыкой, работая в своем стиле, т.е. мысля целыми фразами. Целиком и полностью перевоплощаясь в человека эпохи Возрождения, как бы говорит – долой безликий дух, да здравствует триумф и трагедия тела! И эта трагедия перерастает в трагедию духа, высасывая из зрителя все соки. Марго, при всех своих действительных и мнимых недостатках, о которых так любят говорить биографы и критики, необыкновенно одухотворена. Ее сорокашестилетняя Джульетта ни капельки не смешна. Я бы даже сказала, что Джульетта - ее идеальная роль. И именно здесь ее партнерство с Рудольфом обрело, я бы сказала, свое совершенство. Есть в нем что-то глубоко личное - наверное, потому, что "Ромео...", являясь (в отличие от красивых, но холодноватых балетов Петипа) полной напряженного действия, эротики и нежности драмой, в какой-то мере мог отразить какую-то сторону их взаимоотношений. Недаром англичане закончили художественный фильм "Марго" именно заключительной сценой из этого балета.
И вообще, я снова утвердилась во мнении, что "Ромео..." - это лучший в мире балет.